он самый, канешно. на нем просто шапка Олы Шона. и плачет он, плаааачет)
скажем, он сидел, грустил, спасалси в тридцатиградусную жару в тени. что-то ему вспомнилось, вот он и всплакнул.
тут появился Шон - разодетый всяческим гейским образом и косящий под Олу Свенссона... и спросил вкрадчиво, мол, чего случилось.
готик бы в ответ сказал что-то типа "Вот лето, так жарко, все парочки гуляют на ввц под фонтанами, а мне загорать не хочется, но хочется быть с тобой..."
потом как раз настает момент Шону делать такие огромные глаза "да ты что! - он вот как раз хватает его голову вот так, - я всегда-всегда буду с тобой, и пусть мы не погуляем по вднх у фонтана... ну его в баню, этот фонтан! да я тебя в душе искупаю!..."
Жанр: драма, абсолютный romance. Я даже не знаю, как ухитрилась.
Дисклаймер: Capcom жмот. Он не отдал мне близняшек.
Предупреждение: вероятный POV Вирджила, отклонения от канона в некоторых местах, и очень, очень большое подозрение на оос.
Лето оказалось жарким. У Данте заканчивался его богатый запас ругательств, когда он пытался выразить свое отношение в сторону термометра, на шкале которого стабильно застыло +35. Вирджил помалкивал, поскольку однажды особо раздраженный Данте уже заявил, что с его приходом в этих местах климат попросту взбесился. Не то, чтобы он этого не заметил.
Данте стонал, приподнимая голову - он обычно распластывался на диване, изнывая от духоты, почти голый, и в прескверном настроении - и рукой нащупывал на столике бутылку с пивом. Когда обнаруживалось, что минут пятнадцать назад вытащенное из холодильника пиво уже нагрелось, младший находил скрытые резервы ругательств, и Вирджил чувствовал, что кончики ушей у него покалывает. Хорошо еще, что в трубочку они не сворачивались. Он знал, что вскоре, когда солнце наконец-то достигнет того затененного угла, где валялся Данте, услышать придется еще не то.
Данте стонал опять, и старший шел задергивать шторы, оставляя окна открытыми, хотя никакой прохлады в такой полудень дождаться было невозможно.
Он переносил жару молча, хотя не терпел ее. Просто так уже повелось, что Данте всегда высказывал все свое недовольство, причем громко и красочно, а Вирджил предпочитал молчать. Хотя нельзя не учитывать мысли, которые невольно появлялись. Проклятая жара.
Что радовало, так это то, что Данте совершенно терял аппетит к пицце, поскольку - и Вирджил его понимал - она была горячей. Камни перед старым домом буквально плавились. Асфальт переходил в жидкое состояние. Когда Вирджил рискнул выйти после обеда пройтись, то без солнечного удара обошлось только потому, что все-таки, он был во первых, полудемоном, во вторых, блондином, но ботинки, сплошь в липкой смоле, пришлось выбросить. Жаль, поскольку они ему нравились. Однако носить высокие, шнурованные кожаные ботинки в тридцатиградусную жару все равно являлось извращением, поэтому Вирджил не особо расстроился. Тем, что он несколько перегрелся, тоже, если только не учитывать, что у него довольно сильно кружилась голова, и младший, не прекращая ругаться, отпаивал его - к счастью, не чем-то высокоградусным, что было бы для него _крайне_ типично, а водой - угрожая, что если Вирджилу еще раз пожелается поджариться, то пусть он только скажет, и Данте мигом его застрелит. В аду тоже высокая температура и неплохие раскаленные сковородки.
Прикасаться к кому-нибудь в такую жару было практически мучением, и Вирджил обнаружил, что он мазохист. Ему нравилось прижиматься щекой к влажной, пылающей коже Данте - голова младшего была запрокинута, он бездумно смотрел в потолок. О каком сексе речь? Данте плюнул даже на тренировки, поскольку кому бы захотелось махать увесистой железякой, если до седьмого пота доводит даже лежание на диване. Ежечасно бегать в душ тоже не особо помогало.
Вирджил получил возможность полностью оценить по заслугам свою прическу - забранные вверх волосы не прилипали к мокрой от пота коже. Данте щурился, глаза его были мутно-синими, и безразличными под влажными серебристыми прядями.
- Я хочу сдохнуть...
- Это довольно легко устроить. - ответил Вирджил, бросая взгляд на часы. Еще три часа, и солнце начнет садиться. Ночью прохладно. Но до того времени младшему прийдется еще помучиться.
Данте тоже это понимал. И хныкал. Иногда казалось, что он так и не повзрослел...
- Вии-ииииииирдж...знаешь, я совсем не против, чтобы ты сейчас меня проткнул катаной...
Он лежал на кровати, раскинув руки, и смотрел в потолок, полуприкрыв глаза. Тридцать восемь, вполне возможно, что даже больше, думал Вирджил, глядя на термометр, который, кстати, был в тени.
Данте повернул голову, когда он пошел к двери.
- Куда ты?.. - сквозь муть его опять кольнуло.
- За Ямато. - кратко ответил Вирджил.
Он вернулся спустя несколько минут. Подошел к младшему, валяющемуся на постели, и высыпал на него полное ведерко ледяных кубиков. Вопль Данте было слышно, наверное, за несколько кварталов, несмотря на то, что в жаркую погоду звук распространяется плохо.
После того, как первая порция выданных рефлекторно ругательств закончилась, последовал долгий, сладострастный стон.
- Мммм....Вирдж... - пробормотал Данте, когда Вирджил прижал ладонью к его спине пару быстро тающих ледяных кусочков и помассировал. Струйки ледяной воды стекали по гладкой коже. Он наклонился и слизнул одну, ощущая солоноватый вкус пота. Оседлал бедра младшего, продолжая свои действия, протянув руку, подобрал еще несколько упавших на покрывало кубиков, и потер одним шею Данте. Хотелось бы, чтобы порой его брат не стонал так эротично. В конце концов, можно ведь и махнуть рукой на нежелание заниматься любовью при жаркой погоде...
Он приподнимался, подталкивал Данте, переворачивая его, и проводя полурастаявшей льдинкой по его груди. Сочетание прикосновения льда и разгоряченной кожи - контраст из самых приятных в этом грешном мире. Лед таял быстро. Вирджил с улыбкой наклонялся над братом - Данте шипел сквозь зубы, когда он обводил кружок вокруг соска - один, другой, затем вокруг другого, так же медленно вниз, к пупку, оставив льдинку в его впадинке. Подобрать еще один. Данте издавал громкий полувздох-полустон, порозовевшими губами обхватывал предложенный лед. Вирджил отнимал его, припадал к ним сам, сперва как всегда, легко, потом уже впиваясь в них всерьез, отвечая на жесткий поцелуй Данте, когда тот пытался одержать верх. Между их телами, тесно прижатыми друг к другу, попало несколько ледышек, и это так легко и просто сводило с ума. Данте терся о него, не отрывался от губ, руки грубо сжимали бедра старшего. Неожиданно становилось все равно, плевать с Темен-Ни-Гру на зной, хотелось до безумия, до полного истощения заниматься сексом, и во всем был виноват Данте, извивающийся под ним. Вирджил рычал, срывая с его узких бедер шорты, которые младший на себе еще терпел, хотя явно боролся против искушения ходить совершенно голым, дергал ремень собственных брюк - дело было не в стыдливости, а в принципиальности - рывком поднимал ноги Данте себе на плечи. Его близнец часто, хрипло дышал, повернув голову набок, знойной, дымчатой мути в его глазах больше не было, зато пылал дьявольский огонек, который обычно наблюдался, когда он был распален боем. Частичка кровожадного адского зверя в теле гибкого, беловолосого, сильного мужчины. Вирджил умел скрывать свою, такую же. Самоконтроль почитался им превыше всего, и он владел им в совершенстве. Но сейчас было не до самоконтроля, потому что Данте уже ерзал под ним, бесстыдный, как всегда, как всегда нестерпимо желанный. Его вторая половина. Жара доводила их до того, что не оставалось времени на нежность, оставалась лишь отчаянная, адская потребность в каждой клеточке тела.
Вирджилу под руку попадал еще один ледяной кусочек, он полуинстинктивно хватал его, и не спеша потирал о подрагивающее бедро Данте, опускал руку ниже, кончиками пальцев касаясь белых завитков. Лед таял почти мгновенно, от соприкосновения с горячей плотью, ручейки холодной воды заставляли младшего дергаться, глотать проклятья, сорванно обещать Вирджилу пулю в голову - или в задницу - если он сейчас же не возьмет его. Вирджил соглашался и брал, вырывая у Данте еще один сдавленный вопль, а потом начинал с силой двигать бедрами, уже не заботясь об осторожности. Их ритм очень скоро становился диким, неконтролированно быстрым, Данте сжимал его предплечья, кусая губы, слыша неровное дыхание брата, короткие стоны, которые стимулировали не хуже, чем его ритмичные, мощные движения внутри. Вирджил всегда любил, когда Данте выдыхал его имя, и знал, что делать, чтобы младший кричал уже вголос, впиваясь пальцами в его кожу, царапая ее в чувственном забытьи. Оставалось немного, совсем немного, он это чувствовал, заглушая вскрики Данте поцелуями, пока брат, запутываясь пальцами в серебристо-белых прядях, притягивал его голову еще ближе, не переставая толкаться бедрами навстречу. Он знал, что оставалось чуть-чуть, но взрыв заставал врасплох, Данте под ним напрягался, содрогаясь в оргазме, и весь мир исчезал в ослепительном белом свете...
...Кровать была мокрой из-за растаявшего льда. Данте лениво, почти нехотя ругал Вирджила за это, но не шевелился. Сладкая истома в теле не позволяла.
Под пальцами, скользящими по витой цепи, медальон был прохладным. Вирджил наматывал цепь на палец, вертел алый оправленный камень, в котором взмелькивали искорки. Другой такой же - отличалась только цепочка (немного другое плетение, темный металл), был на шее Данте. Массивное, не самое изящное украшение. Оно шло Данте, шло куда больше, чем старшему близнецу, хотя это вовсе не означало, что Вирджил собирается снять свое. Если уж речь заходила об этом, он предпочитал просто не носить камень поверх одежды. Это, и еще - он всегда предпочитал синий цвет красному, точно так же, как Данте - наоборот.
Он закрыл глаза, ощущая тяжесть разлохмаченной, пепельной головы Данте на плече - его брат спал рядом, на животе. Забросив на него ногу. Собственник. Или не в этом дело?
Нет, не в этом...
Виной всему была жара. Из-за нее накатывала дремота, дурманящая и тяжелая, снились короткие, бессмысленные обрывки, что-то совсем уж потустороннее. Или наоборот.
-
-
21.05.2007 в 15:43Потом повесишь рекламу на сайт и будут копится денежки. Вложишь в раскрутку.
Способности есть - не упускай.
http://webtemplate.wol.bz/
-
-
21.05.2007 в 15:46-
-
21.05.2007 в 16:40-
-
21.05.2007 в 17:32Ип...паааать!!
Великолепно - не то слово!!!
Да я в шоке...почти))
в смысле...
ё...
ну...
)))))))
90 минут, говоришь?))
почаще))
У Шона глаза выглядят, как змеиные))
А этому как будто хоть бы хнырь, где, с кем и как))))
-
-
21.05.2007 в 17:46-
-
21.05.2007 в 17:59-
-
21.05.2007 в 18:00спасибо ^^
Mel O_o
они как в манге какой-нибудь тупой выглядят, а не как у змеи. а Готик очень устал от жары.
S-O-N-N-E
он самый, канешно. на нем просто шапка
ОлыШона. и плачет он, плаааачет)скажем, он сидел, грустил, спасалси в тридцатиградусную жару в тени. что-то ему вспомнилось, вот он и всплакнул.
тут появился Шон - разодетый всяческим гейским образом и косящий под Олу Свенссона... и спросил вкрадчиво, мол, чего случилось.
готик бы в ответ сказал что-то типа "Вот лето, так жарко, все парочки гуляют на ввц под фонтанами, а мне загорать не хочется, но хочется быть с тобой..."
потом как раз настает момент Шону делать такие огромные глаза "да ты что! - он вот как раз хватает его голову вот так, - я всегда-всегда буду с тобой, и пусть мы не погуляем по вднх у фонтана... ну его в баню, этот фонтан! да я тебя в душе искупаю!..."
и тд и тп.
да, жара на меня плохо действует.
-
-
21.05.2007 в 18:02угу, мне тоже нравится))) несмотря на то, что компазиционно на А4 рисунок не расположен)
-
-
21.05.2007 в 18:02о боже))) какая прелесть)) рассказ тронул меня до глубины остатков души))
Кстати, вот про душ как ты точно подметила..у мну в дайре мини каляка на тему ГОСОВ, имения мозгов и ванны) они там страааашныееее
-
-
21.05.2007 в 18:05вот я как раз-таки и хотела пойти и посмотреть)))))
-
-
21.05.2007 в 18:15-
-
21.05.2007 в 19:46ой, ну прям почти как в одном из фиков по ДМС, что ты мне даваль))
-
-
21.05.2007 в 19:55странно... у меня в голове почти все такие истории) но я считаю их очень банальными и неинетерсными
Mel O_o
....не помню.
-
-
21.05.2007 в 21:03Название: Whenever you leave
Автор: Starfire
Фэндом: Devil May Cry
Пэйринг: Вирджил/Данте
Рейтинг: NC-17
Жанр: драма, абсолютный romance. Я даже не знаю, как ухитрилась.
Дисклаймер: Capcom жмот. Он не отдал мне близняшек.
Предупреждение: вероятный POV Вирджила, отклонения от канона в некоторых местах, и очень, очень большое подозрение на оос.
Лето оказалось жарким. У Данте заканчивался его богатый запас ругательств, когда он пытался выразить свое отношение в сторону термометра, на шкале которого стабильно застыло +35. Вирджил помалкивал, поскольку однажды особо раздраженный Данте уже заявил, что с его приходом в этих местах климат попросту взбесился. Не то, чтобы он этого не заметил.
Данте стонал, приподнимая голову - он обычно распластывался на диване, изнывая от духоты, почти голый, и в прескверном настроении - и рукой нащупывал на столике бутылку с пивом. Когда обнаруживалось, что минут пятнадцать назад вытащенное из холодильника пиво уже нагрелось, младший находил скрытые резервы ругательств, и Вирджил чувствовал, что кончики ушей у него покалывает. Хорошо еще, что в трубочку они не сворачивались. Он знал, что вскоре, когда солнце наконец-то достигнет того затененного угла, где валялся Данте, услышать придется еще не то.
Данте стонал опять, и старший шел задергивать шторы, оставляя окна открытыми, хотя никакой прохлады в такой полудень дождаться было невозможно.
Он переносил жару молча, хотя не терпел ее. Просто так уже повелось, что Данте всегда высказывал все свое недовольство, причем громко и красочно, а Вирджил предпочитал молчать. Хотя нельзя не учитывать мысли, которые невольно появлялись. Проклятая жара.
Что радовало, так это то, что Данте совершенно терял аппетит к пицце, поскольку - и Вирджил его понимал - она была горячей. Камни перед старым домом буквально плавились. Асфальт переходил в жидкое состояние. Когда Вирджил рискнул выйти после обеда пройтись, то без солнечного удара обошлось только потому, что все-таки, он был во первых, полудемоном, во вторых, блондином, но ботинки, сплошь в липкой смоле, пришлось выбросить. Жаль, поскольку они ему нравились. Однако носить высокие, шнурованные кожаные ботинки в тридцатиградусную жару все равно являлось извращением, поэтому Вирджил не особо расстроился. Тем, что он несколько перегрелся, тоже, если только не учитывать, что у него довольно сильно кружилась голова, и младший, не прекращая ругаться, отпаивал его - к счастью, не чем-то высокоградусным, что было бы для него _крайне_ типично, а водой - угрожая, что если Вирджилу еще раз пожелается поджариться, то пусть он только скажет, и Данте мигом его застрелит. В аду тоже высокая температура и неплохие раскаленные сковородки.
Прикасаться к кому-нибудь в такую жару было практически мучением, и Вирджил обнаружил, что он мазохист. Ему нравилось прижиматься щекой к влажной, пылающей коже Данте - голова младшего была запрокинута, он бездумно смотрел в потолок. О каком сексе речь? Данте плюнул даже на тренировки, поскольку кому бы захотелось махать увесистой железякой, если до седьмого пота доводит даже лежание на диване. Ежечасно бегать в душ тоже не особо помогало.
Вирджил получил возможность полностью оценить по заслугам свою прическу - забранные вверх волосы не прилипали к мокрой от пота коже. Данте щурился, глаза его были мутно-синими, и безразличными под влажными серебристыми прядями.
- Я хочу сдохнуть...
- Это довольно легко устроить. - ответил Вирджил, бросая взгляд на часы. Еще три часа, и солнце начнет садиться. Ночью прохладно. Но до того времени младшему прийдется еще помучиться.
Данте тоже это понимал. И хныкал. Иногда казалось, что он так и не повзрослел...
- Вии-ииииииирдж...знаешь, я совсем не против, чтобы ты сейчас меня проткнул катаной...
Он лежал на кровати, раскинув руки, и смотрел в потолок, полуприкрыв глаза. Тридцать восемь, вполне возможно, что даже больше, думал Вирджил, глядя на термометр, который, кстати, был в тени.
Данте повернул голову, когда он пошел к двери.
- Куда ты?.. - сквозь муть его опять кольнуло.
- За Ямато. - кратко ответил Вирджил.
Он вернулся спустя несколько минут. Подошел к младшему, валяющемуся на постели, и высыпал на него полное ведерко ледяных кубиков. Вопль Данте было слышно, наверное, за несколько кварталов, несмотря на то, что в жаркую погоду звук распространяется плохо.
После того, как первая порция выданных рефлекторно ругательств закончилась, последовал долгий, сладострастный стон.
- Мммм....Вирдж... - пробормотал Данте, когда Вирджил прижал ладонью к его спине пару быстро тающих ледяных кусочков и помассировал. Струйки ледяной воды стекали по гладкой коже. Он наклонился и слизнул одну, ощущая солоноватый вкус пота. Оседлал бедра младшего, продолжая свои действия, протянув руку, подобрал еще несколько упавших на покрывало кубиков, и потер одним шею Данте. Хотелось бы, чтобы порой его брат не стонал так эротично. В конце концов, можно ведь и махнуть рукой на нежелание заниматься любовью при жаркой погоде...
Он приподнимался, подталкивал Данте, переворачивая его, и проводя полурастаявшей льдинкой по его груди. Сочетание прикосновения льда и разгоряченной кожи - контраст из самых приятных в этом грешном мире. Лед таял быстро. Вирджил с улыбкой наклонялся над братом - Данте шипел сквозь зубы, когда он обводил кружок вокруг соска - один, другой, затем вокруг другого, так же медленно вниз, к пупку, оставив льдинку в его впадинке. Подобрать еще один. Данте издавал громкий полувздох-полустон, порозовевшими губами обхватывал предложенный лед. Вирджил отнимал его, припадал к ним сам, сперва как всегда, легко, потом уже впиваясь в них всерьез, отвечая на жесткий поцелуй Данте, когда тот пытался одержать верх. Между их телами, тесно прижатыми друг к другу, попало несколько ледышек, и это так легко и просто сводило с ума. Данте терся о него, не отрывался от губ, руки грубо сжимали бедра старшего. Неожиданно становилось все равно, плевать с Темен-Ни-Гру на зной, хотелось до безумия, до полного истощения заниматься сексом, и во всем был виноват Данте, извивающийся под ним. Вирджил рычал, срывая с его узких бедер шорты, которые младший на себе еще терпел, хотя явно боролся против искушения ходить совершенно голым, дергал ремень собственных брюк - дело было не в стыдливости, а в принципиальности - рывком поднимал ноги Данте себе на плечи. Его близнец часто, хрипло дышал, повернув голову набок, знойной, дымчатой мути в его глазах больше не было, зато пылал дьявольский огонек, который обычно наблюдался, когда он был распален боем. Частичка кровожадного адского зверя в теле гибкого, беловолосого, сильного мужчины. Вирджил умел скрывать свою, такую же. Самоконтроль почитался им превыше всего, и он владел им в совершенстве. Но сейчас было не до самоконтроля, потому что Данте уже ерзал под ним, бесстыдный, как всегда, как всегда нестерпимо желанный. Его вторая половина. Жара доводила их до того, что не оставалось времени на нежность, оставалась лишь отчаянная, адская потребность в каждой клеточке тела.
Вирджилу под руку попадал еще один ледяной кусочек, он полуинстинктивно хватал его, и не спеша потирал о подрагивающее бедро Данте, опускал руку ниже, кончиками пальцев касаясь белых завитков. Лед таял почти мгновенно, от соприкосновения с горячей плотью, ручейки холодной воды заставляли младшего дергаться, глотать проклятья, сорванно обещать Вирджилу пулю в голову - или в задницу - если он сейчас же не возьмет его. Вирджил соглашался и брал, вырывая у Данте еще один сдавленный вопль, а потом начинал с силой двигать бедрами, уже не заботясь об осторожности. Их ритм очень скоро становился диким, неконтролированно быстрым, Данте сжимал его предплечья, кусая губы, слыша неровное дыхание брата, короткие стоны, которые стимулировали не хуже, чем его ритмичные, мощные движения внутри. Вирджил всегда любил, когда Данте выдыхал его имя, и знал, что делать, чтобы младший кричал уже вголос, впиваясь пальцами в его кожу, царапая ее в чувственном забытьи. Оставалось немного, совсем немного, он это чувствовал, заглушая вскрики Данте поцелуями, пока брат, запутываясь пальцами в серебристо-белых прядях, притягивал его голову еще ближе, не переставая толкаться бедрами навстречу. Он знал, что оставалось чуть-чуть, но взрыв заставал врасплох, Данте под ним напрягался, содрогаясь в оргазме, и весь мир исчезал в ослепительном белом свете...
...Кровать была мокрой из-за растаявшего льда. Данте лениво, почти нехотя ругал Вирджила за это, но не шевелился. Сладкая истома в теле не позволяла.
Под пальцами, скользящими по витой цепи, медальон был прохладным. Вирджил наматывал цепь на палец, вертел алый оправленный камень, в котором взмелькивали искорки. Другой такой же - отличалась только цепочка (немного другое плетение, темный металл), был на шее Данте. Массивное, не самое изящное украшение. Оно шло Данте, шло куда больше, чем старшему близнецу, хотя это вовсе не означало, что Вирджил собирается снять свое. Если уж речь заходила об этом, он предпочитал просто не носить камень поверх одежды. Это, и еще - он всегда предпочитал синий цвет красному, точно так же, как Данте - наоборот.
Он закрыл глаза, ощущая тяжесть разлохмаченной, пепельной головы Данте на плече - его брат спал рядом, на животе. Забросив на него ногу. Собственник. Или не в этом дело?
Нет, не в этом...
Виной всему была жара. Из-за нее накатывала дремота, дурманящая и тяжелая, снились короткие, бессмысленные обрывки, что-то совсем уж потустороннее. Или наоборот.
-
-
21.05.2007 в 22:33